То, что ты рассказала – страшно. Хорошо тут только одно – что покаялась. Если душа жаждет покаяния – значит, больше не покусится на грех. Грех как таковой не будет ее влечь, привлекать обещанием будущих «удовольствий», «наслаждений». Этот фантом многих увлек во ад – жаждали удовольствий земных, утехи плоти в ущерб душе своей. Не нашли того, что искали, а потеряли и то, что имели. Но давай начнем по порядку, ты ведь спрашиваешь, как можно впредь избежать подобного. Главная причина твоего падения – работа. Негоже мужниной жене пребывать в мужском обществе, это всегда вызывает соблазн. Отсюда и все стремления к красивой одежде, разукрашкам лица, драгоценностям. А в довесок к этой работе еще и командировки. Сама говоришь, что часто ездила в сугубо мужском окружении, да еще и в купе. Конечно же, были ужины и завтраки не лишенные возлияний. Вот тебе и почва для греха – хмельные мужчины, красивая молодая женщина, закрытое купе. А ехать ой как долго! Посему скажу тебе чадо так – смени работу. Подбери что-то без этих греховоднических поездок. Пока, на первый раз, ты каешься, слава Богу. Но не приведи Господь повторения падений – привыкнешь, навыкнешь греху и каяться уже не будешь. Нет, когда-то на исповеди, может быть, и расскажешь духовнику, только страданий от совершенного уже не будет. Это одно. Второе – не бери билеты в эти купе, если путешествуешь без мужа. Как ты можешь знать, кто будет твоим попутчиком?! Да, тяжело преодолевать столь дальний путь до града Петрова, но не тяжелее ли мучиться от случившегося? И ведь может быть продолжение, вот что ужасно. Да и грех-то какой! Блуд разрушает и тело, и душу. А какую сумятицу вносит в супружескую жизнь? Любому нормальному человеку проще простить утрату денег, чего-то еще, чем утрату целомудрия. Ибо все можно возместить, кроме осквернения своего тела и души. Свершилось – и уже назад ничего не вернешь, какие бы потуги не делал. Я приехал в городок свой после войны, а во время нее тут стояла немецкая часть. И были среди наших девушки, которые не просто работали на обслуживании солдат – стирать белье, готовить пищу, но и заводили с немцами близкие связи. Немцы с «фройлянами» рассчитывались обычно едой, шнапсом, одеждой, одним словом у этих девиц было сытное житие. Казалось, что и придумать лучше что-то трудно. Кому война, а кому – мать родна. Некоторые даже детишками обзавестись умудрились. Но подошел 43-й год, и немчиков погнали из нашего Отечества, а девицы остались. Представляешь, каково им было жить после освобождения?! Два года сытой блудной жизни, а потом общее презрение и неприятие. Особо трудно их деткам было, доставалось бедным. Вот так и с любым грехом – мнимое краткое удовольствие, а расплата всей жизнью. Однако и погружаться в уныние не стоит, это еще хуже. Уповай на Бога и не допускай повторений своих ошибок. Худые компании портят добрые нравы – избегай таких обществ. Куда как проще предупредить, нежели в сомнительных обстоятельствах избежать греха. Святые мужи древности не хотели видеться даже с родными женщинами, дабы избежать возможного соблазна. А мы нерадим, все уповаем на свою честность и праведность. Мужу расскажи о произошедшем обязательно. Может быть не сразу, отойди, но неукоснительно исполни мой совет. Ибо кто знает, от тайн горькое питие испробовать часто приходится.
Господь да не оставит тебя Своей милостью. Отец Антоний.
Приятно мне старику видеть у тебя такое рвение к делу спасения. Хорошо, когда стремится ко спасению мирянин, но кольми паче достойны уважения труды пастыря! Трудящийся на ниве Христовой, сколько добра может принести, сколько зернышек – суть, чад Божиих спасти сумеет. Увы, нерадящий об словесных овцах пастух и имеющихся у него растеряет. Отче, ты спрашиваешь, как спасаться, имея ввиду, как я полагаю, открытое мне Господом. Видишь ли, душа моя, ничего нового я ведь и не зрел. Просто показано было как наяву особенности последнего времени. Понятно, что ни Златоуст, ни Ефрем Сирин и другие отцы не писали о машинах или телевизорах, хотя куда мне грешному до них. Но внимательно читая труды их, ты увидишь то главное, что и определяет спасение – отсутствие увлечения предметами. А машина это или конная колесница – не суть важно. В самой вещи зла нет, зло в увлечении этой вещью. Ты на правильном пути, так и впредь поступай. Служи и служи, проповедуй даже в пустом храме. Неукоснительно соблюдай правила церковные по молитвенной подготовке к Литургии. Знаю я нынешний настрой молодых пастырей: «Кто эти каноны вычитывает? Ни кто, и я не буду!». Сторонись этих новомодных течений, заповеданное отцами надо беречь, даже если всего и не поймешь сразу. Следи за вином и просфорами для предложения. Приход – не монастырь, тут могут сердобольные пекари и жиром форму протереть, всякое может случиться. Сугубо – вино. Кагор для службы не пригоден, в нем больше добавок всяких, чем чистого виноградного вина. Обычное у нас домашнее вино также использовать нельзя – для брожения все сахар добавляют. Грех это один, да и только. Правда, рассказывал один отец, сам виноград выращивает и ограничивает количество урожая – тогда ягоды сладкие и могут бродить без сахара. Мне с юга присылают чистое вино, ну, а ты уж выкручивайся как-то. Будет стремление – Господь поможет, не оставит Всемилостивый. Печати на просфоры используй только деревянные, а то тут привозили не так давно, показывали новые – химические. Свечи – также только восковые, чистые. Лучше даже самому катать, будет уверенность, что без добавок всяких. А те, что в епархии заставляют брать, меняй на другой товар. Приучай паству к установленному Церковью порядку. Старайся избегать многолюдных служб, от них больше соблазна, чем пользы. Если в алтаре не протолкнуться, то молитвы там уже нет, только видимость ее. Да и обеды, следующие за такой службой, мало похожи на трапезу любви. Ни к чему все это. Лучше избегать подобного. Телевизор не смотри, особенно в служебные дни. Это семейный враг, разрушитель душ и развратитель телес человеческих. Похоть, насилие, неумеренность во всем – вот что он приносит людям. Этими волнами грязи враги наши просто убивают людей, калечат сознание, лишают здравомыслия и рассудка. А помраченному уму до спасения ли? Суди сам. Понимаешь, не понимаешь, но исполняй апостольские правила во всем. Нам сейчас всем кажется, что малым можно пренебречь, сохранять же только что-то весомое, значимое. Но заметь, с нашей точки зрения – ни Божью, ни святоотеческую мы не знаем, и взыскивать их не особо желаем. На самом деле, все не так. И Волга, и Днепр, Славутич великий, изначала только ручьи малые. Так и грех – рождается чахлым ручьем, а потворствуй ему, и увидишь полноводную реку. Берегись сего! Не вздумай вводить новомодную практику общих исповедей: «Грешен Богу словом, делом, помышлением…» Сохрани тебя Господь от этого! Исповедь есть таинство, а таинство общим не бывает! Тайна сия велика есть, так велика, что смертному и не понять всю глубину ее. Кто объяснит прощение грехов человеческих? Кто сможет это ясно представить? Ни кто! Ни кто из праведных и не пытался подобное творить. Нам заповедано, что грехи прощаются во время исповеди, все. Не умно и попыток делать по разузнованию происходящего. «Тайна сия велика есть…». Теперь о наболевшем – о пожертвованиях и дарах храму. Скажи, ты голоден, наг, нищенствуешь? Нет. Да не введут тебя в соблазн дорогие машины, изысканные яства и одежда роскошная других священников. Пыль алтарная да не останется на перстах твоих. Но и не осуждай делающих непотребное – Господь Сам рассудит, Он овец Своих пастыреначальник. Не нашего ума это дело, судить того, над кем Судия есть. Ты свое делай, себя суди, так проще и полезней. Бог везде один, единственный. И в пустыне отшельники находили злато, а в городах многие испытывали оскудение. Что тебе надо, а точнее – полезно, то ты и получишь хоть в городе, хоть в деревне, все едино. Посему не стоит присваивать храмовое, не добро это. Молиться надо, просить у Бога вспомоществования. Его длань коль щедра, столь и милостива, любое чадо Свое покроет и прокормит. Проси Его помощи, Его даров, равно как и Матери Божьей. Она все перенесла, от унижений и скудости бытия до видения мук Своего Сына. Она, «Заступница усердная рода Христианского», как ни кто знает беды погрязшего во грехах рода человеческого, и всегда готова прийти на помощь нам, немощенствующим духом своим. Сторонись мира даже в Церкви, сторонись его. Все пройдет и будет только вечность. Либо вечность смерти, либо вечность жизни о Господе. Что жизнь человеческая – несколько десятков лет. А потом переход в мир иной, чистый, справедливый и праведный. Что искал в жизни земной, чего взыскивал, то и получишь по кончине. Мира о Господе и желаю тебе, мил ты мой человек, чадо любезное. Отец Антоний.
Благословения Божьего тебе, матушка и сестрам обители вашей!
Ну, дорогие, что все про видение спрашиваете? Ваше ли это? Да, многие окормляются в вашей пустыньке, черпают люди живую воду от источника древнего, чистого, утоляют жажду духовную. Но стоит ли опять и опять возвращаться к тому ужасу, который мне открыл Господь? Я по ныне не знаю, стоило ли вообще об этом говорить. Вы выжили монастырем в страшные времена, тогда даже просто вера в Бога каралась нещадно. Вы сохранили устав, свою праведную жизнь, многих привели во храм. У Господа все учтено, мню, и ты, и сестры почислены как ближние Спасителю. Кто хоть раз бывал у вас, навсегда оставил в душе своей воспоминание о мире и покое вашей обители. Блаженной памяти отец Алексий только и отдыхал-то от мира у вас. Так что вам видение?! У вас нет машин, нет изысканных яств земных, ни кто, ни кого не держит в стенах обители, но ни кто и не уходит. Все, как в праведные первые времена христианства. Тогда вера влекла ко спасению, сейчас пытаются спасаться благословением правящего. Забыли уже все, что Бог есть любовь, только любовью и можно с ним воссоединиться, только так. Видел я падения душ, даже православных. Все от неумеренности, все от желания большего наслаждения земного. Неуемность в своих желаниях – вот что приведет мир к концу. Для кого-то это злато, кому-то еда привлекательней, кто-то жаждет власти и славы. Но все это несовместимо с любовью, а лишь она самый верный путь к Богу, ибо Он есть любовь. Только любовь. Эта полная истинная любовь подвигла апостола предлагать Богу себя в жертву, лишь бы спасти единоплеменников. Гонимый праведник Максим (Исповедник) пишет главы любви. Иоанн, Кронштадский чудотворец, сколь потрудился на ниве любви?! Даже иноверцам испрашивал исцеления и это истинная любовь – все мы дети Одного Отца. Чем юродивей чадо, тем более страждет Созиждущий. Любви не присуща неумеренность, надменность и спесивость. Любовь всегда ласкова и щедра, всегда готова к самопожертвованию. Только любовь и содержит мир, без нее всех нас ждет тьма сатанизма, с его жестокостью и абсолютным эгоизмом. Где тут место жертве?! В этой ночи зла закон один – убей, или тебя убьют. Будет все это, будет. Тогда днем люди станут ожидать ночи, а ночь всю будут трепетать до наступления рассвета. Только и он не принесет желаемого отдохновения. Спокойствия тогда не обретешь ни днем, ни ночью, все едино, все пропитано будет злом. Собравшие земные богатства будут особо страдать – где стяжание, там и душа человека. Об исповедничестве и мученичестве речи не будет – все продано будет за призрак благополучия. Кто сумеет любовь стяжать в нынешние времена, тот, хоть гоним и ненавидим будет миром, но устоять сможет. Находясь с Богом и в Боге, куда как покойней. Сохранит Господь рабов Своих, не даст им упасть. Стяжайте любовь. Выше нее ни чего нет, только она богоуподабливает человека смертного, дает ему надежду жизни вечной. То, что еще вчера казалось невинным и безопасным для душ человеческих, завтра обернется страшной пастью, западней для жаждущих спасения. Увлечение едой, напитками, одеждой и пр. все это будет нести с собой адовый яд. Преподобный Серафим не просто так потчевал паству сухариками с водичкой. Не обычная умеренность, но полное воздержание только и может спасти человеков. Чем меньше мы привязаны к миру тленному, тем более имеем возможности соединиться с блаженством вечным. Кажется, что тут такого – чаек испить с сахаром. А кто делал этот чай? Кто и как сахарок произвел? То-то и оно, что ответ ни кто не даст. Все химия, все обманное. Куда как полезнее травку заварить, или того же гледа. Да и вместо сахара ложечку медку откушать. Хотя я, грешный, тоже, бывает, откушиваю чай и с колотым сахаром. Все слабости наши. Видишь, как малое превращается в большое. Так и спасение. Не стоит уповать на возможность сразу в праведниках оказаться. Стяжать праведность нужно по крупиночке, восходя по лестнице духовной жизни. Так скупец собирает земные достатки, мы же должны копить духовные сокровища. И как он прячет злато от глаз людских, дабы тати не прознали о его увлечении сокровищами земными, так и нам надо свое стяжание прятать. Особо – в последнее время. Даже в благословенные времена великих русских богатырей и воинов пользовались полководцы засадными полками. Ныне же все наши достоинства тоже должны быть скрыты от глаз противника. Это и для себя полезно – гордыню не распалять, и врага спасения не вызывать на битву глупой отвагой. Еще прейдет час и мученичества, и исповедничества, всему свое время. Пока же не стоит открываться. Хотя, конечно же, в попытке «быть как все», нельзя и полностью окунаться в мирскую жизнь, навыкать ей. К этому не призываю, просто нужна умеренность во всем. Ну, стань на перекрестке и вопи о своих взглядах и вере. Будет толк? Нет. А вот коли будешь жить по вере, кто-то и возьмет это себе на ум, постарается также поступать. Посему, поступать во всем нужно с рассуждением, умом и сердцем каждый поступок проверив. В этом и залог нашего спасения. Так людям и объясняй, мню – поймут. Всегда помнящий вас отец Антоний.
Дорогое мое чадо, заблудшая овечка стада Христова!