Свидетельства людей о новых документах. Из книги "Апология Церкви".
Каждый по-своему любит удобства, выгоду, т.е. к страсти миролюбия
причастны все в той или иной мере, в каждом сердце гнездится эта «святая
святых» дьявола. Поэтому и отличаемся мы от всех принявших номерки и
паспорта только внешне: они официально их взяли, а мы отказались, и
превозноситься нам перед ними нечем, мы может быть и ещё хуже. Господь
силен воздвигнуть их от заблуждения, равно как и нас наказать падением.
Но, несмотря на это, принявших от не принявших эту систему разделяет
расстояние как от неба до земли, и разделение это не люди установили, а
Сам Христос, гнушающийся всякой скверны. И если благодать отходит от
пронумерованных и кто с новыми документами, то нам надо идти за
благодатью, ибо «сохранять единство духа в союзе мира» (Еф. 4, 3) можно
только в духе и мире от Бога, а не от князя тьмы.
Протоиерей N.
У меня матушка, мать N – она умерла четыре
года тому назад – является в сонном видении, но так, как будто живая, и
обращается ко мне. Я смотрю на неё и говорю:
- Как же, ведь ты умерла?
Она говорит:
- Нет, я не умерла, а я живая.
- А гроб, - я говорю, - у тебя здесь стоит? – и показываю на гроб.
- Убери этот гроб, он мне сейчас не нужен.
Я
убрал и мы пошли с ней вместе. Некоторое время идём, от неё знакомые,
когда встречаются с ней, убегают. Она хотела к ним подойти, а они
убегают. «Она, - говорят, - умерла, а как же она тут живая ходит?»
А она отвечает:
- Нет, я не умерла, я живая.
И потом поворачивается, обращается ко мне и говорит:
- Смотри, новый паспорт не бери, с новым паспортом к нам никого не пускают.
Я говорю:
- Хорошо, пойди тогда к сыну, скажи сыну, чтобы он отказался от нового паспорта, - он у меня паспорт новый взял и ИНН.
Она пошла к нему, стучалась, и говорит:
- Я не могла до него достучаться.
А она, оказывается, не могла достучаться до его сердца. Я посылал её второй раз.
- Пойди, - говорю, - ещё раз сходи.
Она
пошла. Постучала, говорит, выходит внучка: «Кто?» - спрашивает там. А я
отвечаю: «Это я, бабуля, мать N, открой мне». Она: «Ой, бабушка, ты
умерла, я не открою тебе», и также не достучалась до неё, убежала.
Затем мы пошли с ней вместе. Идём, и она ещё раз поворачивается ко мне лицом и так строго-строго говорит:
- Смотри, новый паспорт не бери, к нам с новым паспортом никого не пускают.
Сказала, повернулась и пошла в храм. Храм наподобие Боголюбского собора, где также много ступенек. Обернулась и говорит:
- Иди, тебе надо служить, иначе ты можешь опоздать.
Я
повернулся и смотрю, звонок звенит, и я просыпаюсь. И действительно я
понял, что этот сон вещий. А потом, помолившись Божией Матери, я узнаю
из следующего откровения, что моя матушка помилована и находится в Раю
на Третьем Небе.
Точно такая же история была и с нашей
уборщицей, которая вначале не соглашалась брать паспорт, а потом по
совету других священников взяла и вскоре через два месяца умирает. Она
также не прошла мытарства. Я молился о ней и просил: «Господи, покажи
мне, что с ней?» И в сонном видении она мне явилась как живая и
рассказала:
- Я, - говорит, - проходила мытарства и уже почти
всё, к концу подходила, и вдруг лукавый вынимает откуда-то паспорт и
кричит: «А вот паспорт, у неё паспорт!» И машет лапой, показывая его, и
тут все бесы собрались и давай хохотать: «О-о-о, наша, наша!» и взяли
её. А Ангел-Хранитель, который её сопровождал, головой вниз поник и
только сказал: «Молись, приноси покаяние». + + + Из Молдавии.
Раба
Божия М. Боялась, чтоб ей насильно не поставили микрочип. Снится ей
сон. Закрыли её в тюрьме, голые, холодные стены, она на койке в страхе. И
вдруг приходит к ней покойный отец и говорит: «Иисусову молитву – и не
поставят». + + + Елена Симонова, экономист, г. Москва.
Был
обычный день, обычные заботы и ничего не предрекало чего-то необычного и
страшного. Но в ночь на воскресенье 26 октября 2005 г. мне было
видение.
Я вижу, что нахожусь на очень важном закрытом церковном
собрании, где присутствует высшее духовенство. Помещение, где всё это
происходит, находится под землёй, в какой-то пещере. Видно множество
зажжённых свечей и мне показывают расположенный над горящем камином
старинный большой и длинный свиток как бы из тонкой папирусной бумаги,
намотанный на деревянную длинную палку. Он разворачивается и я вижу
карту планеты, на которой видны моря, реки, материки, земля, небо.
Невидимый мужской голос мне говорит: «Вот смотри, что сейчас будет», и с
этими словами большой язык пламени вырвался из камина и поджог карту.
Сначала карта горела равномерно и огонь пожирал всю поверхность, но
затем я увидела, что суша не сгорала и оставалась цела, а изображённые
на карте вода и небо сгорали. Осталось как бы половина свитка.
При
виде этого было ощущение, что совершается что-то таинственное, и мне
так и сказали, что я вижу таинство. А потом я поняла, что будет засуха.
Тот же невидимый голос мне подтвердил: «Да, вот смотри: не будет дождей,
не будет воды и будет засуха». Я спрашиваю: «А когда это будет?» Голос
мне ответил, что это будет на следующий год. Я продолжаю смотреть на
полыхающую карту, а невидимый голос совершенно чётко, как какой-то
приказ, вдруг говорит: «Сожги паспорт». Я растерялась и спрашиваю:
«Зачем?» А он отвечает, что ты ещё можешь успеть, ты должна это сделать,
смотри не опоздай. Я всё также в нахожусь в растерянности и не знаю что
ответить. Тогда голос говорит: «Ты что, думаешь, что это будет
когда-то, что антихрист когда-то придёт, не сейчас? Он уже среди нас,
рядом с нами, он такой же, как и мы. Осталось совсем чуть-чуть, смотри,
не опоздай».
Невидимый голос несколько раз заставлял меня сжечь
паспорт: «Сожги, порви, сожги, порви». Затем голос сказал: «Все, кто
останутся со старым паспортом и не примут новый, те сразу перейдут в
Царство Небесное». Эти слова я запомнила очень хорошо, как будто я их
только что слышала. «А все, кто примут новый паспорт, - продолжал голос,
- посмотри, что с ними будет». И далее мне показывают, как будто кто-то
держит в руке огромный нож с толстенным и острейшим лезвием, и он берёт
человека и срезает у него две трети головы, оставляя только уши, нос и
рот. Происходило явно какое-то символическое действие: человек лишался
ума, т.е. способности мыслить и понимать, и глаз, т.е. возможности
видеть, а уши оставили для того, чтобы слышать и исполнять.
Я
спросила: «А что это, вот так в живую всё будут делать?» Голос отвечает:
«Да, диавол безпощаден, он не будет никого жалеть и это делается в
живую. Но эти люди, которые приняли (паспорт), которые пошли на это,
стерпят. Из людей делают вот таких уродов, таких служителей. А все, кто
откажется или кто не принял, те сразу попадут в Царство Небесное без
суда. Сейчас настали такие времена, что не будет над ними суда».
А
ещё, поскольку у меня маленький ребёнок, я спросила: «А как быть со
свидетельством о рождении, оно имеет какое-то значение, его тоже надо
сжигать?» Мне сказали: «Нет, причём здесь свидетельство? Речь идёт
именно о паспортах».
Здесь я проснулась. Было ощущение, что я
вообще не спала, словно перешла в другую комнату. И ещё я поняла, что
находилась в большом страхе и всё время этого видения читала молитву
«Отче наш». Страх был неописуемый, с ним я и пришла в себя. Еле-еле
дождалась маму и всё ей рассказала, у мамы старый паспорт и она сразу
отправила меня к духовнику. И ещё. За неделю до этого видения дома
начались невообразимые скандалы и по сей день я только соберусь
сосредоточиться на виденном, как снова начинаются неприятности. + + + Монахиня Серафима (Пешехонова), г. Тула.
Господь
сподобил меня общаться со многими старцами. Окормлялась я до самой
кончины у батюшки Христофора. Но к нам в Тулу приезжал из Курска и
слепенький монах Валентин, отец Христофор его очень уважал. Он, покойный
протоиерей Иоанн Конюхов и ещё там, не помню, – сидели за веру.
Познакомили меня с отцом Валентином в начале 1980-х годов. После смерти
батюшки Христофора все стали поговаривать о новых российских паспортах, и
отец Валентин сказал про них:
- Эти документы не то что
сатанинские, а антихристовы, там такие шестёрки, что если вы подпишитесь
– пойдёте в ад. Вы даже мытарства не пройдёте.
Отец Валентин
был очень прозорливый. Раньше я не понимала, что это такое, и думала,
что он просто играет, потому что у него очки были тёмные. Меня раз
пригласили с ним пообедать и мы «пообедали» до полвторого ночи. Мне так
было интересно, а сама всё думала: что это он так всё притворяется,
высокий, статный, красивый а очки надел тёмные. Дома то светло и яркая
люстра горит, и он так свободно кушает, вилочкой точно берёт с тарелок. И
пока я про себя всё так думала, он вдруг предо мной снимает очки и как
бы протирает их. А я рот открыла и смотрела как Фома неверующая… а у
него вместо глаз дырочки. «Простите, - говорю, - отец Валентин». А он:
-
Ну как, Фома, он тоже не верил, так и тебе… Время будет тяжёлое, в
начале 2000-х годов будут менять документы. Прошу вас, стойте до конца
хоть в этом, спасение будет. Документы будут страшные, не берите,
пожалуйста. И уходи с этого места, с этого логова (а я в ресторане тогда
ещё работала), у тебя был другой путь. У тебя был путь монашеский, ты
рождена на Крещение, а ты вот куда пошла. Ты свой крест вот так несёшь, –
и положил ладонь ребром на левое плечо, - а надо вот так, - и развернул
ладонь плашмя.
С отцом Валентином я даже переписывалась. В
письмах он наставлял творить Иисусову молитву, а от своих недуг и
блудных помыслов читать 18-й Псалом «От тайных моих очисти мя, и от
чуждих пощади раба Твоего» (Пс. 18, 13-14). Очень прозорливый был. Я ему
всё о своей жизни, да как снова замуж выйти, а он:
- Да судьбы у
Вас не было и не предвидится, у Вас скорбная планета, мужайтесь, да
крепитесь, и читайте всегда Иисусову молитву, - а я ему говорила, что
родилась под Сатурном, потому что верила раньше в эту восточную мистику.
С
ним всегда ходил поводырь, женщина, и он очень хорошо играл на
гармошке. Он был в чёрном подрясничке и на нём был чёрный большой крест.
Они все святые места обходили. Христос Воскресе!
Неделя Фомина, блаженны не видевшие и уверовавшие.
В
Светлую Субботу после литургии бывает раздробление и раздаяние артоса.
Слово «артос» греческое и в переводе на русский язык означает хлеб.
Артос напоминает нам, что Иисус Христос крестной смертью и воскресением
сделался для нас истинным Хлебом. Значение артоса раскрывается в молитве
на его освящение, в этой молитве священник призывает благословение
Божие и просит Господа исцелить всяк недуг и болезнь и подать здравие
всем вкушающим артос. Со здоровьем у меня проблемы, и как всегда каждый
год стараюсь придти и получить кусочек артоса. Помолившись на сон
грядущий перед Светлой Субботой (7 мая 2005 года) решила пораньше встать
и придти в храм, поставить свечку перед Царскими дверьми и получить
благословенный хлеб. Но к стыду своему ничего не получила – проспала до
вечера, т.к. в эту ночь не смогла уснуть, была какая-то расслабленность и
только под утро уснула. Уснула и видела то ли сон, то ли видение, не
знаю. Стою я в храме св. Димитрия Солунского в очереди за артосом,
раздаёт его староста Анна, очередь длинная такая, народу много. Подхожу,
а она мне: «А тебя нет в списках», - а сама держит руках лист с
фамилиями. «Как это меня в списке нет, раньше давали, а сейчас в чём
причина?» Староста отвечает: «Велено давать только у кого новые
паспорта, а у тебя старый». Спрашиваю: кто велел? Отвечает: начальство.
Огорчившись несправедливости, думаю: пойду к отцу Емилиану. В храме его
не нашла и мне кто-то сказал, что он в крестильной. Иду туда, на двери
замок, но чётко слышу его голос, говорит кому-то, но вслух народу: «Вот
некоторые огорчаются, что не получили артос со старыми паспортами, ведь
им уготован небесный, великий Артос на Небе у Господа, если они будут
держаться вместе крепко и стоять до конца в вере христианской, а не
подчиняться антихристовой системе, и за этот маленький подвиг Господь их
помилует. Христос Воскресе!» И люди все хором ответили: «Воистину
Воскресе!»
А ведь артос мне так и не дали ни в одном храме,
когда я пришла на Всенощную. Позднее, недели две после Пасхи мат.
Херувима передала мне кусочек артоса из храма св. Димитрия Солунского.
Протоиерей Емилиан дал ей и говорит: «У меня много, а может у кого-то
нет». Последнее время два года я туда не хожу, не лежит что-то сердце,
да и старца моего Христофора там нет.
Простите, что не так может. Гр. монахиня Серафима. + + + Раиса Павловна Хребтова, пенсионерка, г. Волгоград[46].
Началось
всё с того, что у меня обнаружили в желчном пузыре камень 3×4
миллиметра, из-за которого постоянно были приступы. А в 2003 г. у меня
открылась сильная рвота и меня так рвало, что вылилось целое ведро
желчи. Поехала я к врачу, и когда врач посмотрел, - а у меня была ещё
пупочная грыжа, - он спросил: «А у Вас сеточка есть на животе?» Я
говорю: «Нету». А он отвечает: «В таком случае я Вас не приму и не буду
смотреть. Почему? Потому что если я Вас разрежу, то там могут быть
рецидивы, т.е. или спайки кишок, или ещё какие-нибудь. Нет, пусть лучше
останется всё так как есть. Мы Вам сделаем укол и отпустим». Я ему
задала вопрос: «А тогда когда же мне, перед смертью… ведь надо же грыжу
зашить?» А он: «Ну, когда умирать будете, тогда посмотрим». Так я и
ушла.
Прошёл ровно год. Я работала, у меня и огород, и по дому
дела. А через год в сентябре 2004 снова открывается рвота, и два дня
были невозможные боли. Привезли к врачу, но принимал уже заведующий
клиники. Когда он увидел мой живот, он не поверил… Сначала сказал, что у
меня тромб в кишечнике, и сразу же меня повезли на операционный стол. А
когда вскрыли, то оказался ещё и перитонит. Сердце у меня плохое и
когда сделали наркоз, то оно отказало. Я это ощутила, потому что
увидела, что сразу поднялась с операционного стола. Врачи там что-то
возились возле меня, а я полетела. Не знаю, что со мной было, но я
полетела.
Это потом мне уже сказали, что в этот момент у меня
отказало сердце и приборы показывали его остановку. Но что удивительно, у
меня, как мне говорили, шевелились губы и я часто махала руками. Сперва
хирург ничего не мог понять: сердце стоит, а она что-то шепчет и махает
руками. А потом продолжили операцию, потому что решили: раз двигаюсь,
значит живая. И так всю операцию и было, сердце стояло, а губы и руки
шевелились.
А я тем временем полетела и увидела вот что.
В
своей жизни я очень любила большие дома, двух-трёх этажные особняки и
котеджы. Одно время даже очень хотела, чтобы у меня был такой же дом,
особенно обложенный красным облицовочным кирпичом. И когда я поднялась
от операционного стола и полетела, то увидела, что эти дома начали
рушиться и превращаться в такую пыль, в такую мельчайшую пыль, которая
была мельче, чем морской песок! Люстры, мебель, стены – всё летело и
превращалось не просто в обломки, а в пыль. Разрушение началось с
трёхэтажного особняка с колоннами, который точь в точь как у нашего о.
Благочинного.
На меня такой страх напал, что я кричала:
«Господи, помилуй! Господи, спаси! Господи помилуй!» Я летела, всё
рушилось, и оставались в городе и по улице только одни маленькие
невзрачные лачуги и скорченные домики. Они стояли, а всё остальное
рушилось. Я с ужасом смотрела на это, а сверху откуда-то раздались
слова: «Всё это прах, потому что в людях нет терпения, любви и
сострадания. Все души захватили деньги и материализм».
Ещё не
пришла в себя от этого, а смотрю, что лечу дальше. Лечу и вижу громадную
яму и в этой яме столько народу, столько людей! Темно, они все чёрные,
обугленные, настолько все чёрные, что только одни глаза видны и лицо, и
все копошатся там по шею в огне. А жар там такой! Такой жар нестерпимый,
что мне пекло спину. Я летела над ними, а мне пекло, и все в этой яме
просили пить: «Пить, пить, пить, пить», отовсюду был слышен этот стон. В
тот момент мне и пришёл на память евангельский Лазарь и богач. А огонь
там не такой как на земле. Наш огонь – это прям «цветики». В нашем огне
сгорел и всё, а там… Видели вы на женщинах кофточки с блёсточками? Вот
там в этом геенском огне блёсточки, и они жгут неимоверно, душу
прожигают насквозь, и это продолжается без конца, вечность.
Из-за
жары я отлетела от этой ямы подальше и вижу, стоит огромный стол и
около этого стола стоит высокий-превысокий мужчина, такой высокий, что я
даже не могла рассмотреть его лицо. Я сразу поняла, что это был сатана,
но только в человеческом облике и был одет он прилично. Поэтому к нему и
подлетали с открытой душой, думая, что он им деньги даст, а это всё
обман. Все люди летели к нему не с паспортами, а с пластиковыми
карточками, и летели за своими деньгами и просили у него деньги. Они
подносили ему свою карту-паспорт, а он говорил им: «Ложи, на руку я тебе
ставлю чип и ты получишь деньги». И вот они подлетали к нему, он
забирал у них пластиковые карты, а взамен на руку ставил чип. А голос
сверху мне говорит: «Не получат деньги. Уйдут все в яму, а печать
получат». И тогда я стала кричать этим людям: «Перекреститесь!
Перекреститесь! Не давайте ставить чипы!» Кричу, а сама плачу, крещусь,
молюсь, читаю Иисусову молитву, умоляю людей, чтобы они остановлись. Я
безконечно кричала: «Попробуйте перекреститься! Вы же в яму летите, в
яму! Креститесь!» Я очень уговаривала, плакала и просила без конца. Это
когда очнулась на операционном столе, вижу, что у меня были привязаны
руки, т.к. я безконечно крестилась, как бы махала руками. И когда пришла
в себя, первый вопрос, который мне задал хирург, был: «Ты в церковь
ходишь?» Я отвечаю: «Да, батюшка». И всё время я к хирургу обращалась
как к батюшке и рассказывала, как за меня батюшка молился.
Когда
я подлетела к этому огромному столу, неподалёку стояла Женщина и всё
время смотрела на меня и на тех, кто подходил к этому мужчине. Некоторых
я узнавала, они сейчас ещё живут, имея при себе пластиковые карты. Но
когда я пришла в себя, я забыла, кого видела. Бог отнял у меня память на
лица. Знаю только, что среди тех людей многие были знакомые и ещё
живущие на земле. Все они подходили к нему, получали чип и сразу их
неведомая сила бросала в эту яму. Ни один не пролетел мимо, ни один не
спасся, никто не перекрестился, не сказал, что я отказываюсь от этих
денег, все летели в яму. И я поняла, что все, кто принимали эти
пластиковые карты, всё равно что принимали печать антихриста, и что по
этой карте денег выдавать не будут, поставят чипы. И ещё у меня была
такая мысль: если брать эти пластиковые карты нельзя, а денег не будет,
то как же мы будем жить, мы же с голоду умрём? И мне был голос:
«Православные будут питаться землёй». Я удивилась: «Да? Как же землю-то
есть?» А голос продолжал: «Православные не будут чувствовать голод».
Живых,
кто подходил за чипом к сатане, я не запомнила, а вот умерших хорошо
запомнила. Возле ямы я увидела всех умерших родственников моего мужа.
Свёкор со свекровью стояли, и я видела как они одеты: во всём тёмном,
чистеньком, опрятном, но тёмном. И свёкор мне протянул руку и показал на
ладони полную руку просфор. А я ведь молюсь за них, подаю записочки.
Все его дети сидят, но все они накрыты чёрными грязными мешками. Ну,
хорошо что все они не в яме. Увидела я и своего мужа, там же, но голым,
лежит наверху вместе с роднёй, а муж-то мой ещё живой. Почему я его
увидела голым и с ними вместе, не знаю. Бога он не отвергает, всегда
говорит: иди с Богом, никого не осуждает, но не говеет и курит.
Отойдя
от ямы и стола, я присмотрелась к Женщине. Она была одета во всё
голубое, и накидка на Ней была голубая сверху донизу с красной
оконтовочкой и беленький платочек. Она была очень похожа на мою сестру
из Киева, но голос сверху мне сказал, что нет, это не она. И потом уже
припомнив всё со мной происшедшее я убедилась, что эта Женщина везде
меня сопровождала, находясь несколько впереди и сбоку. Видела я ещё и
одного священника, который стоял трое суток с воздетыми руками, молился
за меня и что-то мне постоянно говорил. А облачение на нём было такое
яркое и красивое, оранжевого цвета с красными разводами, что красоту его
невозможно передать. Это потом уже мне сестра сказала, что она
обзвонила многих знакомых священников и просила их помолиться за меня. И
вскоре, на третий день после операции, один Почаевский инок передаёт по
телефону моей сестре слова своего старца: «Сестра твоя будет жива. Но
если она будет служить Богу, то она ещё поживёт, а если будет служить
огороду, то Господь её заберёт». А батюшку, который за меня трое суток
молился, я потом узнала. Это был наш, волгоградский, и он три дня подряд
вынимал за меня частички на проскомидии и сильно молился, и в облачении
я его таком же увидела.
Операция продолжалась тринадцать часов.
Когда врач меня вскрыл, то был очень удивлён. От перитонита весь малый
кишечник сгнил и находился как в какой-то капсуле, но что интересно,
другие органы он не задел. И с этим перитонитом я ходила, оказывается,
целый год.
Отходила от операции очень тяжело, двадцать два дня
не ела, врач не отходил от меня и очень боялся: будет ли проходимость.
Но по слову старца милостью Божией всё закончилось благополучно. Первые
слова, когда я очнулась и пришла в себя, были: где мой камень? А доктор:
«Да какой камень! Тут жизнь твою спасали! Тебе ещё кишечник не зашили и
грыжа твоя осталась». Вот и получилось, что с чем я легла, с тем и
осталась. А доктор всё удивлялся: как так, с перитонитом целый год
ходить? А когда меня выписали домой, я пришла в свою комнату и увидела
на аналойчике маленькую икону Божией Матери. Её внешний образ был точь в
точь такой, какой я видела в видении на этой Женщине, в таком же
платочке, в такой же накидке с красной оконтовочкой. Это была икона «Аз
есмь с вами и никтоже на вы». Я упала на колени, плакала, целовала этот
маленький образ Пр. Богородицы и всё говорила: «Матерь Божия! За что ж
такая милость?» + + + Елена Леонидовна Вебек, г. Печоры.
Это
было в 1960-х годах на Украине, я была ещё маленькая девочка лет
восьми-десяти. Когда меня мама привела в храм, батюшка
старенький-старенький подошёл ко мне и сказал: «Ты, деточка, ещё
доживёшь до того времени, когда будут в двухтысячных годах давать людям
паспорта. Ты тогда никогда ни в коем случае не бери этот паспорт, и
вкладыши, если будут предлагать и давать, не бери ни в коем случае».
Тогда
я ещё не понимала, что такое паспорт, что такое вкладыш. А потом он
стал мне о знамениях рассказывать, что будут эмблемы зверей, тигра:
«Знай, что всё это будет при дверях антихриста». А ещё он говорил, что
будет на небе луна в виде солнца блестеть большим сиянием, то это тоже
уже при антихристе. Солнце и луна в одно время будут светить на небе.
А
ещё он мне сказал: «Деточка, какой у тебя крест!» А я ему отвечаю:
«Батюшка, я не ношу крестика». А он ласково что-то мне тогда сказал, а
потом обнял меня, голову покрестил и снова: «Деточка, какой у тебя
крест». Я опять отвечаю: «Батюшка, я же не ношу крестика». Он в третий
раз мне что-то сказал, обнял меня, покрестил голову и снова: «Деточка,
миленькая, какой же у тебя крест». Тогда я уже грудь раскрыла, показываю
ему и говорю: «Батюшка, ведь я же не ношу крестика».
А потом он
мне сказал: «Настанут времена, никогда не бери этот паспорт. Будут
гонения, поношения, надругания… а ты не бери паспорт, чтобы тебе не
говорили, отказывайся от всего и от этого вкладыша перед пришествием
антихриста. Будут номера «666», они будут стоять в паспортах, знай, что
это номер антихриста. Очень многие примут, соблазнятся: надо как-то
жить, семью кормить, ещё что. Кто не примет ничего этого, тому ничего не
будут давать.
Батюшка всегда меня называл «душечка». Приведёт
меня мама в храм, а он увидит и скажет: «А, миленькая душечка пришла!» и
всегда так встречал. Всегда спрашивал у мамы: «А денежка у вас есть, а
есть ли чем питаться?», заботился о каждом прихожанине. + + + Людмила Николаевна Ляпунова, врач-реаниматолог, канд. мед. наук, г. Печоры.
Как
врачу мне приходится много общаться, и люди часто делятся не только
тем, что касается болезней, но и своим духовным состоянием. О нескольких
случаях, услышанных мною, мне бы хотелось поведать.
Одна
молодая женщина рассказывала. Когда стал вопрос о паспорте, она не
хотела его брать. Пришла за советом к своему духовнику, а он говорит:
«Бери, вроде как Патриарх благословил, и Синод, епископ благословляет,
нам надо быть послушными». Женщина за послушание взяла, но на сердце
стало тяжело, молитва куда-то исчезла.
Вскоре более подробно она
узнаёт из литературы и из рассказов верующих, что этот паспорт
действительно в райские обители человека не пускает. Она пошла и сдала
его в паспортный стол. Приходит домой и думает: «Как же я теперь буду
жить? Зарплату мне не дадут, никакие оплаты я не смогу сделать…». Стала,
и молится у аналоя. И тут явно слышит нежный красивейший женский голос,
она почувствовала, что это голос Божией Матери. Матерь Божия ей
говорит:
- Ну, вот, ты теперь опять чадо Божие.
Она так
обрадовалась, что забыла о смущеньях, скорбях, возникших помыслах, что
как же я теперь жить-то буду? Оказывается, жить-то она будет хорошо,
потому что она снова «чадо Божие, раба Божия». От этого голоса ей
вернулось и настроение, и молитва, и в жизни она вновь обрела прежнюю
радость.
Две рясофорные послушницы, мать и её дочь, приняли
новые российские паспорта. Узнав о новом паспорте подробнее, были в
смущении, и обратились к своей умершей маме, которая была очень верующим
человеком, с таким вопросом: «Мама, ты на Небе, наверное, уже, потому
что знаем твою ревность к Богу, твою молитву. Подскажи, пожалуйста, мы в
недоумении, как нам быть: действительно ли вреден этот паспорт для души
и душа не спасается, или просто это ложь и обман еретиков и людей,
хотящих внести раскол в нашу Православную Церковь?»
В ту же ночь
милостивый Господь открывает им следующее. Они одновременно видят во
сне свой родной дом, дом перегорожен, а за перегородкой плачет женщина, и
так она горько-горько плакала, что они свидетельствуют, что на земле
нет такого горя, о котором можно так горько плакать. А сами думают: кто
же это в нашем доме, какая-то женщина, и о чём она так плачет, что у неё
за такое сильное горе? Когда они так подумали, то увидели, как из-за
перегородки вышла их умершая мама, она подошла к ним, посмотрела на них с
такой скорбью, с такой скорбью, и также горестно стала продолжать
плакать.
На этом мама с дочкой проснулись, рассказали друг другу
один и тот же сон и поняли, что их мама плачет о погибели их души. Этот
сон настолько их вразумил, что они сразу же взяли паспорта и сожгли в
своей печке.
После этого они сказали, что нам стало намного
легче, и что наконец-то к нам вернулась молитва, потому что мы всё это
время, после того, как приняли этот паспорт, потеряли молитву и не имели
ни спокойствия души, ни мира сердечного.
Очень интересное
видение рассказала мне одна монахиня, у которой мне пришлось лечить
почки. Её, как и многих других, заставили принять паспорт. Сама она не
хотела, душа монашеская, она чувствует опасность, противится ей, поэтому
она тянула до последнего, отказываясь. Однако, прикрываясь послушанием и
благословением Владыки и Настоятельницы, монахини того монастыря взяли
их. А когда узнали, что паспорт этот не простой, а антихристовый, то она
и ещё одна её подруга по монастырю еле выпросили его у Настоятельницы
под каким-то предлогом и сожгли.
После этого она видит следующий
сон. Очутилась она в келии, но келия не её, а другая, и всё в этой
келии уютно, хорошо, и она поняла, что эта келия находится у неё на
Небе. Подходит она к окошку, а там… такой огород, такой сад, что есть
такие овощи и фрукты, которые и на земле не растут, она их ни разу и не
видела! А была зима и этой матушке так захотелось свежих огурцов, что
она подумала: пойду-ка я на огород огурчиков сорву. А ей вдруг невидимый
голос чётко говорит: «Нет, матушка, ещё рано тебе, ты ещё одно дело не
сделала».
С этими словами матушка проснулась. А когда я вскоре
пришла её лечить, она мне поведала сон и мы вместе стали думать, чтобы
это значило. Матушка прям вслух стала рассуждать: «Ну, что я сделала? От
ИНН отказалась, паспорт сожгла, а что же я ещё должна сделать?» Я
говорю: «Матушка, ты молись, молись и Бога проси, чтобы Он тебе открыл,
что же ещё надо сделать тебе для спасения твоей души? Ты же
исповедуешься, причащаешься, соборуешься, ну, давай, молись».
И
матушка молилась. Проходит какое-то время и где-то к концу курса лечения
она мне говорит: «Людмила Николаевна, я сегодня видела сон». Я-то снам
не доверяю, но всё-таки с интересом её выслушала. А сон следующий. Вижу
я, говорит она, лестницу, я стою наверху этой лестницы, а там как в Раю!
Птицы поют, так зелено, а цветы такие красивые, которых и на земле нет!
Я так и подумала, что я в Раю. А внизу у подножия этой лестницы стоит
такой чёрный очень злой мужчина, сам весь в чёрном и злой-презлой,
кулаки сжал, руками трясёт в небо и говорит: «Я тебе отомщу! Я тебе
покажу! Успела, успела! Я тебе отомщу!» А матушке этой ведь под
восемьдесят лет, она вся больная и вот-вот уже гляди из этой жизни
уйдёт. Оказывается, ей Господь открыл, что надо отказаться от всех
личных кодов, где они только есть. Матушка поняла и накануне этого сна
она написала заявление в пенсионный фонд, чтобы ей убрали личный код,
потому что мне он присвоен, писала матушка, без моего разрешения и без
моего ведома, а пенсию прошу выдавать мне не по паспорту, а по
свидетельству о тождественности личности или по другому документу, где
есть фотография.
Это заявление матушка даже не успела отдать, как в эту же ночь ей сон и приснился.
У
одной рабы Божией так складывались обстоятельства, что надо было взять
этот новый паспорт, потому что её родные живут в СНГ, и проехать к ним
по советскому паспорту невозможно, нужно брать новый российский паспорт
или новый загранпаспорт. Её родные уже старенькие, требуют внимания и
заботы, и ей хотелось чем-то помочь. Она молилась и просила: «Господи,
Ты меня вразуми, что же мне делать, чтобы мне в вере устоять, не
отречься от Тебя, и в тоже время родным помочь, как же мне быть?»
В
эту же ночь она видит сон. Пришла она фотографироваться и говорит: «У
вас какая аппаратура, цифровая или ещё старая?» Они отвечают: «Ой, у нас
старая, ещё кодаковская, штрих-коды на лоб не поставим». «Ну, смотрите,
- говорит она, - не обманывайте».
Села эта раба Божия, два
фотографа её сфотографировали и когда сфотографировали, они, эти
фотографы, превратились в бесов, только без хвостов и без копыт, т.е.
стали бесами в образе человеческом. Радостные такие, потирают руки и
говорят: «Ну вот, мы тебя и запечатали». И эта раба Божия поняла, что в
этот момент, когда они её сфотографировали, когда она согласилась
принять этот новый документ, произошла гибель её души. Она прямо там во
сне зарыдала и начала рвать волосы на себе, поняла, что сколько лет
молилась, постилась, в монастырях и храмах трудилась – всё это уже не
имеет значения, осталась как бы у разбитого корыта, уже ни милостыня, ни
молитва, ничего не спасает от этого страшного состояния. Это конец, и
ни она, и никто её уже не вымолит и не сможет помочь ничем.
Проснулась
она в унылом состоянии, но уже точно знала, что паспорт брать нельзя. И
в то же время она услышала в себе чёткую мысль: «Если ты не примешь
паспорт, ты не отречёшься от Бога, тогда Господь поможет твоим родным». И
действительно, паспорт она до сих пор не берёт и Господь невидимо
помогает её родственникам.
Когда в 2002 году проходила
перепись, в народе было многое смущение. Одни говорили, что во время
переписи будет присваиваться ИНН, а другие что ничего страшного нет,
никаких номеров не будет, это просто лживая информация.
Одна
женщина усердно помолилась Богу, пошла на исповедь и попросила, чтобы во
время исповеди ей Господь открыл правду через батюшку, у которого она
будет исповедоваться, надо ли ей идти на перепись или нет, и будут ли
там присваивать номер. Приходит на исповедь, исповедалась и задаёт ему
этот вопрос. А батюшка отвечает: «Да не смущайся ты, ничего страшного
нет, ведь и Божия Матерь и Иосиф тоже ходили на перепись в Вифлеем, и ты
иди спокойно». И тут она видит наяву, что этот батюшка быстро взлетает
под самый купол храма, и она подумала: батюшка правильно сказал, раз
возносится на Небо. А батюшка вдруг взрывается у неё на глазах, тело его
разрывается на кусочки, и каждый кусочек прикрытый мантией быстро
падает в преисподнюю. И тогда женщина поняла, что батюшка сказал одно, а
Господь показал другое: не ходи на перепись, иначе присвоят тебе
номерочек погибельный.
Трудница одного женского монастыря видела
чудный сон, о котором она истинно свидетельствовала. Сон был про
блаженную Матрону Московскую. Она явилась ей в ночь на праздник
Исповедников и Новомучеников Российских в 2006 году.
Как-то она
приезжала в Москву, заходила в Покровский монастырь, и когда была у
мощей Блаженной, в мыслях сказала: «Ой, как же у тебя тут хорошо, я бы
ещё хотела к тебе приехать!» И вот в ночь на праздник Исповедников и
Новомучеников Российских во сне она видит Покровский монастырь, раку,
мощи святой. И вдруг из раки встаёт сама Матронушка в полный рост,
является перед ней и говорит:
- Ты вот обещала ко мне приехать, а что-то и не едешь.
А
эта трудница ей отвечает: «Матронушка, я бы рада к тебе приехать, но
ведь у тебя в Москве с новым паспортом надо жить, а я хоть и получила
новый паспорт, но хочу от него отказаться, потому что с ним душа не
спасается».
Матронушка на неё внимательно посмотрела и говорит:
- Да, у кого не будет новых паспортов, того будут убивать.
После
этих слов Матронушка отошла немного назад и вдруг появляются двое
мужчин, один слева, другой справа от неё, и который слева был очень
благообразный, как святой и он говорит этой труднице:
- Ничего из номеров брать нельзя, и паспортов новых брать нельзя, и новых документов брать нельзя, иначе душа погибнет.
А Матронушка снова подходит к ней ближе, и в руках держит какой-то ковчежец, достаёт из него какие-то бумаги и говорит:
-
Помнишь, я с милицией в своё время вела тяжбу за справедливость? И вас
благословляю, и вы ведите тоже тяжбу за справедливость и за неприятие
новых документов.
Сказала, отошла к раке, легла на своё место, и трудница на этом проснулась. + + + Любовь Прокофьевна Иваненко, г. Печоры.
В
Печорах я с 1972 года. Приехала с Ростовской области, там возле города
Сальска стоит наша деревня Сандатá. Поначалу мне сказали, что здесь
очень хороший монастырь, действительно понравился, приезжала сюда не
один раз, а потом переехала и насовсем. Отец Савва (Остапенко) был тогда
просто игуменом, стали мы к нему с дочкой ходить и все семь лет до
самой его смерти окормлялись у него. Что мне в нём нравилось, так это
строгость сочетаемая с любовью, причём любил всех и не только
православных, и всем говорил о Православии, что это единственная правая и
спасительная вера.
Батюшка был чудотворцем, и при жизни
исцелял, и по смерти, говорил, чтобы по смерти к нему обращались как к
живому. Учил, что времена последние, апокалиптические.
Батюшку
всегда окружали люди. Разные к нему приезжали: писатели, интеллигенция,
но больше всего вокруг него был простой народ. Однажды в монастыре я
проходила мимо такой группы людей, когда батюшка шёл из храма после
литургии. Он увидел меня и остановил, чтобы я послушала. Разговор шёл о
новых красных советских паспортах. Сейчас я понимаю, что это было
промыслительно, потому что если бы батюшка меня не одёрнул, я бы точно
побежала и получила бы.
Батюшка уже отвечал на чей-то вопрос и по поводу пятиконечных звёзд говорил:
- Да, это масонские паспорта, пятиконечные звёзды – это нельзя уже получать.
Говорит, а сам так жалобно смотрит на всех, чуть не плачет, и продолжает:
- Ну что-ж, мне вас жалко, как же вам работать, как же жить-то? Вы крестик поставьте и распишитесь.
А
потом уже от других чад я узнала, что он многим не благословлял
принимать, а если кто и получал, чтобы крестик сперва ставили. Многие
так теперь и живут с зелёными, и сам он был с зелёным.
Уже ближе
к смерти батюшка много болел. Он говорил про мобильные телефоны, что в
последнее время будут волшебные телефоны без проводов, и вся молодёжь
будет ими увлекаться, они будут соединять с космосом и люди будут
заболевать от них, потому что через них антихрист будет действовать. Это
будет уже к концу света. + + + Иерей Георгий Малинкин, Мордовия.
Когда
была перерегистрация храмов, мы все принимали номера не задумываясь,
тем более, что в епархии постоянно подчёркивали необходимость
законопослушания. Перерегестрировал свой храм и я, и когда это
произошло, на меня напала тоска. Лёг я на свою постель, минут на пять
забылся и вижу свою келию. В келии никого, горит лампада, и вдруг из-под
пола вылезает огромный лохматый зверь наподобие барса, подымает свой
огромный хвост как у обезьяны, пятится задом и хочет мне в лицо
оправиться. Я испугался, стал закрывать лицо и отворачиваться. При этом
наступило неописуемое состояние мерзости, невыносимой тошноты и удушья. И
только я отвернулся, зверь оправился: один раз на стену, второй раз и
снова провалился в бездонную пропасть, откуда и вышел. Я думаю: слава
Богу, что хоть не на меня!
Повернулся я лицом к стене, смотрю, а
на стене написано: ИНН № … и внизу КПП № … Как я потом понял, ИНН – это
номер моего храма, а КПП – номер присвоившей его организации. Смотрю
так недоуменно, подымаю лицо к небу и спрашиваю: «А что это за номер?» И
мне могущественный голос сверху отвечает:
- А это номер твоей церкви.
«А это опасно?» – с вновь подкатившей тошнотой спрашиваю я.
- А куда ещё опасней! Ты храм свой отдал диаволу, теперь он у тебя не Рождества Христова, а ИНН № …, который ты видишь.
Я испугался и говорю: «А что мне теперь делать?»
И тот же чистый, могущественный голос отвечал:
-
А что делать… храм ты теперь от этого не избавишь, бойся сам, если тебе
такой номер присвоят, то ты погиб и для Бога и для вечности.
Источник
с изменениями и правкой редакции: см. книгу Иеродиакона Авеля
(Семёнова) "Апология Церкви"
(http://www.pravoslavie.ws/library/apologiya.htm).
Каждый по-своему любит удобства, выгоду, т.е. к страсти миролюбия
причастны все в той или иной мере, в каждом сердце гнездится эта «святая
святых» дьявола. Поэтому и отличаемся мы от всех принявших номерки и
паспорта только внешне: они официально их взяли, а мы отказались, и
превозноситься нам перед ними нечем, мы может быть и ещё хуже. Господь
силен воздвигнуть их от заблуждения, равно как и нас наказать падением.
Но, несмотря на это, принявших от не принявших эту систему разделяет
расстояние как от неба до земли, и разделение это не люди установили, а
Сам Христос, гнушающийся всякой скверны. И если благодать отходит от
пронумерованных и кто с новыми документами, то нам надо идти за
благодатью, ибо «сохранять единство духа в союзе мира» (Еф. 4, 3) можно
только в духе и мире от Бога, а не от князя тьмы.
душой, думая, что он им деньги даст, а это всё
обман. Все люди летели к нему не с паспортами, а с пластиковыми
карточками, и летели за своими деньгами и просили у него деньги. Они
подносили ему свою карту-паспорт, а он говорил им: «Ложи, на руку я тебе
ставлю чип и ты получишь деньги». И вот они подлетали к нему, он
забирал у них пластиковые карты, а взамен на руку ставил чип. А голос
сверху мне говорит: «Не получат деньги. Уйдут все в яму, а печать
получат». И тогда я стала кричать этим людям: «Перекреститесь!
Перекреститесь! Не давайте ставить чипы!» Кричу, а сама плачу, крещусь,
молюсь, читаю Иисусову молитву, умоляю людей, чтобы они остановлись. Я
безконечно кричала: «Попробуйте перекреститься! Вы же в яму летите, в
яму! Креститесь!» Я очень уговаривала, плакала и просила без конца. Это
когда очнулась на операционном столе, вижу, что у меня были привязаны
руки, т.к. я безконечно крестилась, как бы махала руками. И когда пришла
в себя, первый вопрос, который мне задал хирург, был: «Ты в церковь
ходишь?» Я отвечаю: «Да, батюшка». И всё время я к хирургу обращалась
как к батюшке и рассказывала, как за меня батюшка молился.
пластиковые карты. Но
когда я пришла в себя, я забыла, кого видела. Бог отнял у меня память на
лица. Знаю только, что среди тех людей многие были знакомые и ещё
живущие на земле. Все они подходили к нему, получали чип и сразу их
неведомая сила бросала в эту яму. Ни один не пролетел мимо, ни один не
спасся, никто не перекрестился, не сказал, что я отказываюсь от этих
денег, все летели в яму. И я поняла, что все, кто принимали эти
пластиковые карты, всё равно что принимали печать антихриста, и что по
этой карте денег выдавать не будут, поставят чипы. И ещё у меня была
такая мысль: если брать эти пластиковые карты нельзя, а денег не будет,
то как же мы будем жить, мы же с голоду умрём? И мне был голос:
«Православные будут питаться землёй». Я удивилась: «Да? Как же землю-то
есть?» А голос продолжал: «Православные не будут чувствовать голод».
- Ну, вот, ты теперь опять чадо Божие.
