Спасение: вера, надежда, любовь (из лекции свящ. Олега Стеняева)
В Православной Церкви спасение понимается совершенно иначе, нежели в
католической или протестантской традициях. В отличие от протестантов, у
нас нет учения о "личном” спасении – в их понимании этого вопроса. Да, в
Писании говорится о личной ответственности человека перед Богом: какая
польза человеку, если он приобретет весь мир, а душе своей повредит? или
какой выкуп даст человек за душу свою? (Мф. 16, 26), и Откровение,
представляя картину Суда Божия, гласит: … и судим был каждый по делам
своим (Откр. 20, 13). Но протестанты учат, что человек для спасения не
нуждается ни в Церкви, ни в ее иерархии – ни в чем и ни в ком. Согласно
же православному учению, человек спасается в Церкви и только в ней; в
Православии спасение личности не мыслится вне Церкви, вне ее соборности.
Вообще идея соборности пронизывает собой в Православии все. Посмотрите,
например, что сказано Апостолом о частной, казалось бы, семейной жизни
человека: Если же кто о своих и особенно о домашних не печется, тот
отрекся от веры и хуже неверного (1 Тим. 5, 8). Получается: то, что мы
могли бы назвать своим "личным спасением”, зависит и от наших
взаимоотношений с ближними, от наших взаимоотношений в семье. Впрочем,
все заповеди Божии регулируют взаимоотношения между человеком и
человеком, или между человеком и Богом. Ведь Господь, как мы говорили
ранее, учит нас молиться словами Отче наш, а не "Отче мой”, – здесь
соборное единство возносится над диавольским эгоизмом отдельной
личности, замкнутой на себе самой.
С другой стороны, католическое
учение об особой роли иерархии в деле спасения – тоже неприемлемо для
православных. Клирики не спасают Церковь: они сами спасаются в ней
вместе с остальной частью народа Божия. А единственный Спаситель всех –
Господь Иисус Христос.
В православном понимании спасение человека
состоит как бы из трех ступеней. Это: искупление, освящение, обожение.
Этим этапам духовного роста соответствуют три различных добродетели –
вера, надежда, любовь. А также три различных состояния человека по
отношению к Богу: раб, наемник, сын.
Рассмотрим эти три ступени подробно.
Первая
ступень – искупление. Искупление осуществляется Кровию Агнца Божия,
Кровию Господа Иисуса Христа. В Библии говорится, что после грехопадения
наших прародителей Господь сделал им кожаные одежды (Быт. 3, 21). По
толкованию святых Отцов, это означает, что тогда была принесена первая
кровная жертва, пролита первая жертвенная кровь, которая прообразовывала
собой грядущее искупление человечества Кровию Сына Божия. И люди
оделись в кожаные шкуры принесенных в жертву животных в знак постоянного
напоминания прежде всего о грядущей жертве. Этапу искупления
соответствует библейская добродетель – вера. А без веры угодить Богу
невозможно; ибо надобно, чтобы приходящий к Богу веровал, что Он есть
(Евр. 11, 6). Так сказано в Писании. И этой ступени соответствует, в
свою очередь, "социальное” положение, описанное в Библии, – раб. Раб не
надеется на награду. Приходящий к Богу грешник надеется только на
милость. Можно сказать, что весь протестантский мир в своих умствованиях
остановился только на этом уровне, хотя по-настоящему протестанты даже и
на эту ступень не поднялись, а только еще более удалились от тайны
искупления. Для них искупление через веру и есть самое главное в
спасении. "Только верой спасается человек”, – учил ересиарх Мартин
Лютер. (Кстати, если следовать этой порочной логике, то должны спастись и
бесы. Ведь сказано же в Писании: и бесы веруют, и трепещут (Иак. 2,
19). Впрочем, это тема для другого разговора).
Вторая ступень –
освящение. В Библии говорится: Ибо воля Божия есть освящение ваше (1
Фес. 4, 3). Этой ступени соответствует другая библейская добродетель –
надежда. Человек не просто верит, он надеется, он опирается на плоды
своей веры, той веры, которая есть осуществление ожидаемого и
уверенность в невидимом (Евр. 11, 1). Это, прежде всего, труд, это –
образ жизни. Человек здесь – наемный работник. Достигая в своей
деятельной вере некоего совершенства, он уже может опираться на то, чего
достиг своими молитвами, постом и добрыми делами. На этой ступени
остановился католический мир – и то лишь в своих рассуждениях. Реально
же католики не поднялись ни на первую, ни на вторую ступень.
Третья
ступень в деле спасения – обожение, понятие, известное только
православному восточному христианскому богословию. В Нагорной проповеди
Господь Иисус Христос говорит: …будьте совершенны, как совершен Отец ваш
Небесный (Мф. 5, 48). Мы можем рассуждать с вами, в чем заключается,
например, совершенство Моисея: он не воровал, не прелюбодействовал, был
праведен, благочестив… Но когда нас призывают к совершенству Бога?! В
чем оно заключается? Мы не знаем, что и сказать в ответ, а Господь
призывает нас быть такими!..
В Библии сказано: Бог есть любовь (1
Ин. 4, 8). Любовь и является мистическим вхождением в жизнь Святой
Троицы. Этой ступени спасения соответствует уже не "социальное”, а
приближенное, "семейное”, родственное отношение человека к Богу – сын.
Итак,
спасение – это восхождение в благодати по ступеням: раб, наемник, сын;
через добродетели: веры, надежды, любви. Ни один православный человек не
может сказать о себе: "я спасен”. Спасение – это дело всей его жизни.
Но
посмотрите, что происходит сегодня. Представьте себе огромный,
прекрасный дворец, в котором живет множество людей. Произошла беда,
дворец разрушился. И вот появляется команда халтурщиков-реставраторов,
предлагающих быстро и качественно восстановить его. Реставраторы эти –
протестанты или католики, приезжающие к нам с "миссией спасения”, но не
имеющие даже представления о том, что и как нужно делать. Простодушные
люди доверяют им, а они вместо дворца строят примитивную лачугу и
говорят: "Готово, восстановлено!”
Мы никогда не понимали спасения
так, как этому учат на протестантском (рационалистическом) или
католическом (схоластическом) уровнях. Спасение – это не только отказ от
пьянства, наркотиков, внешнее участие в жизни прихода, молитвы,
соблюдение постов. Спасение – это нечто значительно большее. Мы слышали,
каким был первый человек до грехопадения, к каким высотам призвал его
Господь, и видим, как низко он пал. Но мы знаем также, что есть второй
Адам (1 Кор. 15, 45; 47–49) – Господь Иисус Христос; знаем, зачем пришел
Сын Божий в этот мир. Он пришел, чтобы возродить человечество, явить
начало новой жизни, даровать нам новую природу. Он пришел, чтобы нас
возвести на небеса. Все мы в той или иной степени знаем, что нуждаемся в
благодатном спасении. Каждый из нас чувствует и осознает необходимость
изменения. Каждой клеткой своего тела человек ощущает, что он нуждается в
переменах. Нынешнее наше состояние не устраивает никого! А если бы кто и
сказал, что я богат, разбогател и ни в чем не имею нужды, то дело
Церкви – показать, что таковой несчастен и жалок, и нищ и слеп и наг
(Откр. 3, 17). Слово Божие учит нас: Посему, как одним человеком грех
вошел в мир, и грехом смерть, так и смерть перешла во всех человеков,
потому что в нем все согрешили (Рим. 5, 12). Да, мы действительно все
умерли в Адаме, но нам, по милости Божией, надлежит воскреснуть во
Христе!
* * * А диавол в своих попытках узурпировать власть
Бога извивается разными сторонами своего падшего бытия, и из глубин ада,
как ил со дна реки, подымаются древние и новые соблазны: гуманизм,
феминизм, лжеименное знание, масонство, демократия, коммунизм, фашизм,
секуляризация, ереси, расколы... Но чем он может нам повредить, если
вместе с псалмопевцем Давидом мы восклицаем: Если я пойду и долиною
смертной тени, не убоюсь зла, потому что Ты со мною; Твой жезл и Твой
посох – они успокоивают меня (Пс. 22, 4). Слово Божие и есть тот жезл,
который направляет нас к жизни вечной. Лишь слово Творца есть истинный
светильник, сияющий в темном месте, доколе не начнет рассветать день и
не взойдет утренняя звезда в сердцах наших (2 Пет. 1, 19).
Святой
Патриарх Ермоген, схваченный латинянами, которые намеревались уморить
его голодом за твердое стояние в православной вере, наставлял свою
паству: "Благословляю всех умереть за Православие!” И сегодня, перед
лицом все более усиливающегося зла, православные люди должны чаще
вспоминать этот великий завет Патриарха. А кроме того, размышляя о
грехопадении наших прародителей, нужно как можно чаще приводить себе на
ум слова святого царя и пророка Давида, слова, обращенные к Богу:
Испытай меня, Боже, и узнай сердце мое; испытай меня и узнай помышления
мои; и зри, не на опасном ли я пути, и направь меня на путь вечный (Пс.
138, 23–24).
Источник с изменениями и правкой редакции: http://lib.eparhia-saratov.ru/books/17s/stenaev/sinfase/10.html
В Православной Церкви спасение понимается совершенно иначе, нежели в
католической или протестантской традициях. В отличие от протестантов, у
нас нет учения о "личном” спасении – в их понимании этого вопроса. Да, в
Писании говорится о личной ответственности человека перед Богом: какая
польза человеку, если он приобретет весь мир, а душе своей повредит? или
какой выкуп даст человек за душу свою? (Мф. 16, 26), и Откровение,
представляя картину Суда Божия, гласит: … и судим был каждый по делам
своим (Откр. 20, 13). Но протестанты учат, что человек для спасения не
нуждается ни в Церкви, ни в ее иерархии – ни в чем и ни в ком. Согласно
же православному учению, человек спасается в Церкви и только в ней; в
Православии спасение личности не мыслится вне Церкви, вне ее соборности.
Вообще идея соборности пронизывает собой в Православии все. Посмотрите,
например, что сказано Апостолом о частной, казалось бы, семейной жизни
человека: Если же кто о своих и особенно о домашних не печется, тот
отрекся от веры и хуже неверного (1 Тим. 5, 8). Получается: то, что мы
могли бы назвать своим "личным спасением”, зависит и от наших
взаимоотношений с ближними, от наших взаимоотношений в семье. Впрочем,
все заповеди Божии регулируют взаимоотношения между человеком и
человеком, или между человеком и Богом. Ведь Господь, как мы говорили
ранее, учит нас молиться словами Отче наш, а не "Отче мой”, – здесь
соборное единство возносится над диавольским эгоизмом отдельной
личности, замкнутой на себе самой.
